— Что? — не понял Рид.

— Я говорю, раздевайся, до трусов, — невозмутимо повторил орк, с видимым усилием отрывая от собеседника вцепившуюся в его руку необычно молчаливую Ириду. — Зрители должны знать, что на тебе нет защиты. Ни доспехи, ни артефакты в таких поединках не приветствуются.

Рид тряхнул головой, но, проследив за взглядом Бренна, указывающим на стоящего в стороне и уже разоблачающегося Боера, вздохнул и принялся расстёгивать пуговицы рубашки. Впрочем, завершить начатое ему не удалось. Сестрица Бренна вывернулась из хватки брата и, моментально оказавшись рядом, под удивлённый ропот окружающих их компанию орков взяла процесс в свои руки. Попутно прошипев главе своей семьи и Риду, чтобы не дёргались и не мешали ей исполнять свою роль, она, демонстративно и крайне вызывающе, под многочисленными взглядами гостей, принялась раздевать Рида. Тот аж замер в ошеломлении от такой выходки любовницы. Но уже в следующий миг пришёл в себя, услышав, как Цатти выматерился сквозь зубы. Тихо, но вполне отчётливо.

— Что ещё? — буркнул Рид, позволяя вьющейся вокруг жутко серьёзной Ириды снять с него сорочку.

— Татуировки, — сказал, словно плюнул, Бренн и вновь кивнул в сторону Нарди. — Магические татуировки, видишь? На руках и спине. Худо дело…

— М-м, полагаю, их использование не запрещено? — осведомился Рид, искоса поглядывая на своего будущего противника и стоически сохраняя невозмутимое выражение лица, чувствуя, как руки Ириды взялись за пряжку ремня его брюк.

— А его невозможно запретить, — хмуро отозвался Цатти. — Действие татуировок попросту не блокируется… если только заковать носителя в блокираторы по рукам и ногам, но тогда он и пошевелиться-то толком не сможет. Девол! И ведь мы даже не сможем заявить протест. Время вышло…

— А могли? — удивился ван Лоу и, повернувшись к вздрогнувшей Ириде, успокаивающе погладил девушку по руке. Та еле слышно вздохнула и, встряхнувшись, продолжила свой спектакль.

— Теоретически, — скривился Бренн, старательно отводя взгляд от скользящей вокруг Рида сестры. — Проблема в том, что такие вопросы решаются во время утверждения правил поединка. Тогда судьи рассматривают татуировки бойцов и выносят решение о накладываемых ограничениях в схватке, за соблюдением которых они и должны наблюдать. Но для этого, как ты понимаешь, нужно знать о наличии у бойцов подобных татуировок.

— Оу, а я полагаю, для тебя и Харкона наличие у Нарди нательной росписи стало сюрпризом, а? — спросил Рид.

— Не то слово! Это тысячу лет назад, когда наши предки из всей верхней одежды признавали лишь штаны да безрукавки, боевые татуировки не были секретом, а сейчас… — Бренн окинул выразительным взглядом собственный щёгольский костюм-тройку и, поправив шляпу с серебристой лентой на тулье, развёл руками. — К тому же, они вышли из моды уже лет семьсот, как минимум. Хотя… это же Нарди, а они, как раз, когда-то славились мастерством нанесения боевых татуировок.

— Та-ак, — ван Лоу на миг прикрыл глаза, просчитывая варианты, но уже через секунду вновь их открыл. — Спроси отца, может он знает, за что отвечают эти рисунки?

— Сейчас, — Бренн исчез из виду, растворившись в толпе, словно кусок сахара в чашке горячего кофе. А Рид… ему оставалось только ждать возвращения приятеля и терпеть изучающие взгляды окружающих, с интересом наблюдающих за представлением, устроенным Иридой с его участием. Ну, почти. Если уж Нарди решили мухлевать, то почему бы не ответить им той же монетой?

И ван Лоу погрузился в лёгкий медитативный транс. Ненадолго, правда. Бренн вернулся уже через несколько минут, но этого времени Риду хватило, чтобы настроиться на нужный лад и напитать мышцы и связки энергией Запределья. Комок холода, рождающийся где-то в груди, повинуясь приказу хозяина, выстрелил морозными нитями, пронзая тело, оплёл потоками силы мышцы, кости и связки, растёкся тонкой едва ощутимой плёнкой под кожей, заставив её побелеть, словно тронутую «холодным» ожогом. Неприятно, да и для здоровья этот трюк не особо полезен, но… если Рид сегодня выживет, то у него будет достаточно времени, чтобы исправить последствия этого шага, если же нет… хм, всё равно, спокойное посмертие ему не грозит, так о чём сожалеть-то? Ну а о том, что кто-то заметит его манипуляции, можно и вовсе не волноваться. Всё же, он достаточно опытен, чтобы не выпустить эманации магии Запределья вовне.

Завершив ритуал частичной одержимости тела собственным духом, Рид открыл глаза и уставился на вновь возникшего рядом с ним Бренна.

— Узнал, — выдохнул Цатти, словно только и дожидавшийся, пока собеседник обратит на него внимание. — Отец, кстати, тоже был весьма удивлён наличием у Боера таких «украшений». Но он их прочёл. Это старая вязь, так называемая «классическая охотничья тройка»: сила-ускорение-крепость. Такие применяли ещё две-три тысячи лет назад. Кондовая магия, простая, как колун, и такая же мощная.

— Ну, сила и ускорение, это ясно, — протянул Рид. — А что за «крепость»?

— Повышение болевого порога, если выражаться современным языком, — пояснил Бренн. — С отрубленной конечностью, конечно, он сражаться не сможет, а вот игнорировать перелом — запросто. Даже открытый. И кстати, с силой и ускорением тоже всё нерадостно. Отец говорит, что тренированному бойцу такие татуировки могут дать прирост в скорости и силе порядка двадцати-двадцати пяти процентов. Ненадолго, конечно, всё же ресурсы организма эта вязь, по словам отца, жрёт едва ли не быстрее, чем вырабатываемую им магию, но на полчаса-час она превращает бойца в натуральную машину смерти. Извини, Рид…

Последние слова Бренн произнёс искренне, но его собеседнику от этого не было ни жарко ни холодно. Его проблем раскаяние Цатти не решало.

— Весело, — почесал затылок ван Лоу, и в этот момент в зале вдруг наступила тишина, словно кто-то повернул рубильник и отключил звук.

— Поединщики, в круг! — разнёсшийся по залу голос одного из старейшин заставил вздрогнуть не только орчанку, прильнувшую к обнажённому боку своего любовника, но и самого Рида.

— Если ты проиграешь, я тебя сама зарежу, — резко отстранившись, бросила ему Ирида.

— Самое мотивирующее пожелание победы, которое я когда-либо слышал, — индифферентно заметил Бренн, бросив взгляд вслед стремительно удаляющейся прочь сестре. Но тут же повернулся к Риду. — Взгрей этого недоумка, круглоухий.

— Обязательно, — кивнул тот и, поведя плечами, направился к огороженному посреди манежа кругу. Стоявшие на его пути орки без всяких просьб и требований расходились в стороны, не сводя любопытных взглядов с хумана, идущего на бой с их соплеменником и родичем, а чуть в стороне, через точно такой же живой коридор, шёл его будущий противник. Изрядно злой и раздражённый, если судить по тем взглядам, что он бросал в сторону Рида. Кажется, действия Ириды его сильно задели…

Наконец, оба бойца прошли через толпу орков и оказались в центре присыпанного песком круга, встав слева и справа от возвышающегося между ними старого, но ещё крепкого орка… как бы не постарше Харкона. По крайней мере, жёлтые клыки, тусклая седая грива непослушных волос и изрезанное резкими, глубокими морщинами лицо, явственно говорили о том, что этот орк давно перешагнул трёхсотлетний рубеж, а мощная фигура не оставляла сомнений в том, что он намерен прожить ещё лет сто, не меньше.

Окинув взглядом бойцов, старик на миг задержал его на татуировках сородича, неопределённо хмыкнул и… покачал головой, рассмотрев субтильное, по сравнению с орками, разумеется, телосложение его бледного, можно сказать, белого как снег, противника. А уж когда в круг вынесли оружие бойцов, старый воин и вовсе скривился, смерив пышущего раздражением Боера недовольным взглядом. Впрочем, говорить что-либо по этому поводу или, тем более, отменять поединок он не стал. В общем, нарушений нет, а что до частностей… кому они интересны до завершения боя?

— Бойцы готовы? — осведомился старик, и, дождавшись кивков от соперников, вышел за пределы круга. Каменные столбы, образующие границу, засияли мягким зеленоватым светом, и над кругом воздвиглась почти прозрачная полусфера щита. Боер ухмыльнулся и, крутанув в руках лабрисы, пригнулся, а в глазах его мелькнули искры ярости. Рид же не стал рисоваться, лишь перехватил поудобнее древко копья в ожидании команды. И она не заставила себя ждать. Старый орк махнул рукой. — Бой!